136
волю Божию во всем, то как же быть с этим в живописи? Может ли живопись более непосредственно давать отражение Бытия Божия? Может ли дать Троицу беспредметно, в рамках холста или доски? Троицу, которая есть сама жизнь, и жизнь дающая всему существующему?
Ответ на эти вопросы в собственной религиозно-беспредметной композиции.
Вл. Соловьев говорит: "Запредельное может быть достигнуто, осуществлено в нашей действительности. И в этом состоит конец всякого здешнего стремления."
Внутреннее содержание горнего мира открывается внутреннему взору. Оптическое смотрение дает границы и плоскости форм мира, а не их внутреннее содержание и связи. Поэтому окружив себя сферой, погрузившись в духовное "Я" и в то же время выходя за пределы своего "Я", искать и обретать решение. Сфера должна преломлять однозначное и буквальное содержание во внутреннем пластическое и духовное. Если всеобщее проявится хотя бы в малой степени в произведении, то оно станет близким и доступным людям. Цельность и всеобщность образа требует композиции, замкнутой в себе. Линии и формы не должны "вылетать" за пределы формата. Организация плоскости /не пространства, пространство возникает от столкновения форм и цветов/ остается всегда важным вопросом композиции. Отсутствие этого ведет к натурализму, орнаменту, фрагменту и т.д., но не к полному представлению о мире – как о земном, так и о трансцендентном!
Работа над беспредметной композицией трудна и ответственна. Ни нежные чувства, ни слезы, ни плотское обаяние не заменят пластических и символических решений. Внутренняя организация холста, целостность образа предъявляют к художнику высокие требования, так как предмет не маскирует внутреннюю пустоту художника.
Произведение рождается изнутри мастера. Душа в полном объеме "знает", и ей нужно только дать возможность свободно действовать. Это не исключает учения, мастерства, знания, но что все это без духовного, душевного, сердечного света? Все доброе делается ради Бога. Поэтому "Господи, благослови" в начале работы и "Слава Тебе, Господи" - в конце.
Вглядываясь в икону, вижу возможность нового языка.
Нужно снова и снова обращаться к религиозно-беспредметной композиции – и тогда может выявиться чистый, всеобъемлющий язык, которому под силу будет духовное содержание Нового Завета.
Должна появиться композиция светлая, с открытыми цветами и ясными до геометричности формами. Надмирная иная жизнь необходимо требует иной формы и композиции, как мира в себе замкнутого.
"Слишком свободен стал человек, слишком опустошен своей пустой свободой, слишком обессилен длительной критической эпохой. И затосковал